Со станции Елизаветино поезд начинает разгружаться. Мешочники и "едоки", перегоняя друг друга, спешат в окрестныя деревни.
Но нерадостно встречает деревня петроградскую голодную братию.
За запертыми наглухо воротами ругаются:
- Опять понаехала саранча окаянная... Покоя от вас нет... Проваливайте по добру по здорову, пока палкой не огрею!
Переходят петроградцы от двора к двору, умоляют продать если не молоко, так хоть картофеля по хорошей цене.
Но крестьяне, щеголяющие обновками, и слышать ничего не хотят.
- Давай сахара в обмен, а денег нам и самим девать некуда! - говорят они.
И бредут голодные из деревни в деревню, иной раз вёрст за тридцать от вокзала.
Те, кто запасся тканями или кожей, получают картофель скорее, а у кого для обмена ничего нет - платят очень дорого.
Измученные возвращаются петроградцы к вокзалу, но тут-то и предстоит самое трудное.
На добытчиков летят из-за заборов камни и палки.
- Обобрали деревню, мародёры! Держи их! Этак скоро и самим жрать нечего будет! - вопят мужики и бабы, содравшие за всё тройную цену.
"Добытчики" собираются в кучу и кое как прорываются к станции.
Здесь новая осада поезда и более трудная, потому что у многих мешки наполнены тяжёлым картофелем.
Некоторым так и не удается попасть в вагон, и они остаются до утра ждать следующаго поезда.
А в результате - счастливцу удается привезти в свою голодную семью один-два пуда картофеля или 3-4 бутылки молока".
(С. Животовский, журнал "Огонёк", 1918 год)
Можно понять, почему в конце 1920-х - в 1930-е город стал громить деревню,
ну или как минимум смотрел безучастно на Голодомор, коллективизацию, высылку кулаков в Сибирь и т.д.
н
а "белых" территориях чего-то мешочников было мало
белые территории были основными житницами России в отличие от большевистского Нечероноземья
Но вообще, если мы отмотаем ситуацию на 100 лет назад, то у этих деревенских людей не то что собственности не было, а они сами были собственностью, их пороли на конюшне до смерти, проигрывали в карты, их женщин помещики трахали и использовали как биомашину для рождения новых рабов.
Потом, вследствие борьбы горожан за их права, деревенским сперва дали личную свободу, а потом и землю, а после большевистской революции вообще у них не оказалось никаких обязательств, а есть земля и еще награбленное у помещиков и т.п.
И они решили, что все теперь так и будет и что с них никто за это не спросит. Разумеется, ошибались.
противостояние началось намного раньше. Читаю Мельникова-Печерского. И встретила размышление о том, что аграрный регионы живут бедно. А если хороший урожай, то ещё беднее, т.к. работы больше, а цену дают меньшую. И сила и деньги в ремёсел и транспорте. А это 19й век, начало и середина.
https://www.facebook.com/ppryanikov/posts/1932568856788164
Journal information