Максим Калашников "Сломанный меч Империи"

О забытых книгах принято говорить в режиме сожаления: мол, sic transit.
На самом деле, забвение иной книги может рассказать об окружающем мире не меньше, чем ее популярность.

Когда американцы бомбили Югославию, вы сжимали кулаки в бессильной злобе и думали: «Россия будет следующей».
Вы читали «Технику — Молодежи», книги о спецподразделениях, листали альбомы про самолеты и танки.
Вы восторгались изобретениями советских оружейников.
Вы были убеждены, что наши пушки, танки, самолеты и вертолеты лучше американских.
В 90-х и начале нулевых вы были обижены на несправедливость мира.
Вы смотрели американские фильмы и завидовали.
Вы зачитывались Томом Клэнси, где американцы всегда побеждали, и мысленно переписывали финал на правильный.
Такой — где побеждаем мы.
Вы вообще любили слово «мы».

 Это не про вас? Может, тогда вы просто не жили в 90-е?
Или, может, вообще не жили.

Старые времена всегда лучше.
Но когда старые времена заканчиваются столь внезапно и столь ошеломительно, когда новые времена бросают вам совершенно непонятные вызовы, а вы совсем не знаете, что делать, то ностальгия выходит особенно сильной.
Так было с Россией в 1991 году.
Ностальгия вышла военно-технической.
Молодые парни увлекались танками, самолетами, ракетопланами.
В былые времена они бы ходили в кружок во Дворце Пионеров или занимались чем-нибудь относительно полезным в ДОСААФ.
В 90-е оставалось только читать и мечтать.
Оставалось найти идеальное чтение и идеальную мечту.
И тут появился он.
Бывший журналист и крепкий мужчина со знакомой всему миру фамилией.

Вообще он не Максим и не Калашников.
Он Владимир Кучеренко.
Но псевдоним звучит и патриотичнее, и ностальгичнее.
Калашников — это целая вселенная книг, включая тома с прекрасными названиями вроде «Гнев орка».

Но первой и главной был «Сломанный меч империи», вышедший в 1996 году.
СССР выигрывал Холодную войну по всем статьям.
У нас было лучше все.
Даже не так.
Не просто все, а ВСЕ.

Самолеты, ракеты, корабли, бомбы, пушки, космическая программа.
Хваленые «Звездные войны» были блефом, ничего бы у американцев не получилось.
Реальная война закончилась бы неминуемым крахом США и неизбежной победой СССР.
Но Горбачев струсил и сдался, а Ельцин все развалил.
Теперь наша техника гниет и ржавеет, наши ученые умирают от безденежья, наша армия истекает кровью в Чечне.
Но все равно, даже с тем, что осталось, мы сильнее.

Как это написано?
Ну, по сути, это поэзия в прозе.
Ритуальные повторы одних и тех же слов.
Каждая глава как песнь.
Все начинается с громкого заголовка, который тезисно передает суть для тех, кому лень читать.
«Воздушный меч Империи. „Сухой” против Ф-15.
Летающая „Тридцатьчетверка”. Мы сбиваем с них спесь».
Или: «Летающие танки и горящие „Скайрейдеры”.
„Миль” и „Камов” — против „Ирокеза”. Мы жгли и стирали их в пыль. Русские киборги».

Дальше эпизод из истории или из фантастической прозы — для прекрасного метода Калашникова они равноценны.
Это может быть описание возможных боев, в которых наши непременно победят.
Или цитата из романа Тома Клэнси, певца Пентагона, где выигрывают американцы с неизбежным уточнением, что так ни в коем случае не могло быть, а если бы было, то совсем наоборот.
Потом проклятия в адрес Горбачева и Ельцина.
Потом рассказ о каком-нибудь американском чудо-оружии, которое вовсе не чудо, а самый настоящий позор.
А вот наше чудо — настоящее чудо.
Но оно так и осталось в штучных экземплярах, потому что Горбачев, Ельцин и, для разнообразия, Шеварнадзе, Гайдар и Чубайс. И (иногда) Бурбулис.

Хотите писать так же?
Вот мастер-класс от Максима Калашникова.
Пореже употребляйте слово «Советский Союз».
Лучше — Империя.
Исключительно с большой буквы.
«Имперский истребитель», «имперский флот», «имперский конструктор», «имперский сверхзвуковой робот-истребитель».
Это все не про расширенную вселенную «Звездных войн» — это про СССР.

Для усиления эффекта чередуйте метрическую и дореволюционную систему мер.
То километры, то версты, причем иногда даже в пределах одной фразы. «Бомба-имитатор атомного изделия, брошенная МиГ-25 с высоты 22 верст, пролетала до цели еще сорок километров».
Если бы все было в километрах, то было бы не так эффектно, не правда ли?
Впрочем, тут первым был Жюль Верн.
В романе «Из пушки на луну» он забрасывает читателя цифрами, переходя с метрической системы на американскую, а с американской на французскую.

Находите поэтичность в самолетах и вертолетах:

«И даже когда на землю спускается мрак, новый «двадцать пятый» (Су-25) несется во тьме, подобно крылатому назгулу из страшных сказок Толкиена, и взор его пронзает ночь.
В контейнере под фюзеляжем Су-25Т способен нести низкоуровневый телевизионый прицел, замечающий чужой танк даже в призрачном свете молодой Луны в трех верстах впереди».

Или: «Ми-24 стал боевой ладьей русских витязей конца второго тысячелетия, великолепной и мощной, оружием континентальной войны».

Или: «Витязь Империи, садясь за рычаги Ка-50, приобретает невиданную силу».

Ошеломляйте читателя.
Пусть он восхитится вместе с вами нашей мощью.
Пугайте читателя. «Вы часто видите рядом с собой некий сорт двуногих.
Вот один из них — с каким-то упоением прижимает к себе ящик с импортным телевизором, купленным на вещевой барахолке. <…>
Вокруг может твориться все что угодно — он не замечает ничего, кроме купленной вещи.
Пусть полыхает гражданская война, где новые варвары насилуют славянских женщин или угоняют в рабство мужчин».

Напугали?
Теперь приободрите его: «Вы, дорогой читатель, не относитесь к числу подобных двуногих особей.
Хотя бы потому, что купили сию книгу и дочитали ее до этого места. А потому мы с вами сделаем фундаментальный вывод: люди не равны и делятся на несколько сортов. Везде и всегда».
Люди не равны.
Это важнейшая идея Калашникова.

Но все-таки почему американцы нас сделали?
Потому что мы не воспитали элиту.
Потому что плохо пропагандировали наше имперское оружие.
Голливуд всегда славит американские самолеты.
А какие фильмы смотрела в советское время элита?
Голливудские!
Где «пелась слава Ф-14 и Ф-15, на которых славные американские парни, играючи, как гусей на охоте, сбивали „допотопные” русские МиГи».
Такие же фильмы снимались об авианосцах и чудо-танках.
Именно на них и росла московская и провинциальная „золотая молодежь”, дети партийно-государственной верхушки.
Дряхлый и вялый брежневский режим не делал ничего подобного».
Молодежь подросла и без веры в себя потеряла страну.

Что же делать?
Нужно создать новую Россию на следующих столпах: антипотребительстве, порыве в будущее, антизападничестве, православии, геополитике и крестьянстве.
И еще — новой аристократии.

В нулевые годы книги Калашникова — в основном, правда, в соавторстве — выходили одна за другой.
Что-то было ближе к публицистике, что-то даже сам автор квалифицировал как фантастику.

Там до бесконечности описывались современное российское оружие и сценарии захвата России Америкой и НАТО.

У него появились (и есть до сих пор) свой сайт, свое интернет-телевидение, своя группа поддержки.
Скажем, проект «Струнный транспорт Юницкого», безумный проект скоростной транспортной системы, которая будет передвигаться по туго натянутым стальным тросам.

Адепты сравнивают Юницкого с Илоном Маском. Калашников вообще целиком и полностью за российские православные и имперские инновации.

До такой степени, что в свое время написал письмо только что севшему на трон Дмитрию Медведеву.
И тот ему даже ответил.
Впрочем, Калашников в нем разочаровался.
Как и в Путине.
Да, мы бомбим Алеппо, наши самолеты и подлодки снова пугают НАТО и американцев.
Но, судя по ЖЖ, Калашников не весел.
Технологии не развиваются, олигархи не посажены, патриотов преследуют, его никто не слушает.

В 1990-х и даже начале нулевых его идеи были чем-то противоположным позиции элиты и СМИ.
Сейчас что-то очень близкое стало мейнстримом.

Мейнстрим всегда искажает.

https://gorky.media/reviews/imperskij-sverhzvukovoj-robot-istrebitel/