Это было много лет назад, в те времена, когда сильные вожди кроили карту мира по своему желанию, возникали и рушились империи, а этот русский исполнил свою мечту, таким Карлсон его и увидел.
Мечта у русского была прозрачной, как морской воздух, и высокой, как крик чаек.
Этот человек давным-давно, ещё до большой войны, попался в России на какой-то махинации. Беда его была в том, что украл он не частное имущество, а общественное.
Он пытался бежать через пограничную реку, да ничего не вышло. Оттого он уехал от своего дома далеко и надолго.
В вагоне он быстро понял, что выдавать себя за бывшего начальника нельзя, и сочинил себе дружбу со знаменитым уголовником по кличке Полтора Ивана.
Благодаря этому он попал не на общие работы, а в гражданскую баню.
Там его начальником оказался высокий красивый поляк с залысинами.
Поляк обладал военной выправкой, но мало смыслил в обороте угля, мыла и полотенец.
А вот его новый подчинённый понимал в этом хорошо, и они подружились.
Поляк врал сказки про великие битвы и то, как он рубился в дальней стране с каким-то бароном.
Банщик победил барона, но тот наложил на поляка заклятие быть своим среди чужих и чужим среди своих.
Социально-близкий заключённый не верил в эти сказки, как и в обещание вытащить его отсюда, и очень удивился, когда его начальник исчез.
А через полгода и его самого внезапно освободили.
На станции он увидел газету с портретом банщика ― банщик был с огромными звёздами в петлицах и четырьмя орденами на груди.
Бывший узник двинулся в сторону любимого города на Чёрном море.
Но, пока он медленно двигался от города к городу, началась война, и всюду, как пена на бульоне, закипала неразбериха.
На брошенном складе он оделся в чужую форму. В скромном звании техника-интенданта 2-го ранга он решил пробиваться к своему благодетелю, да тут же попал в окружение, а затем в партизанский отряд.
Там он заведовал кухней и оружейной мастерской.
В 1944 году вновь мобилизован и окончил войну с двумя медалями ― «За боевые заслуги» и «Партизану Отечественной войны».
С войсками Толбухина он вступил в Румынию.
Остановившись на постой в доме одной вдовы, он вдруг заметил странно знакомый предмет.
Это было большое и овальное, как щит африканского вождя блюдо фунтов на двадцать весом.
Это что-то напомнило ему из прошлой жизни, и он вскрыл финкой буфет.
Там оказался портсигар с русскими буквами: «Г-ну приставу Алексеевского участка от благодарных евреев купеческого звания».
Под надписью помещалось пылающее эмалевое сердце, пробитое стрелой.
Тут он вспомнил всё и зашарил рукой глубже.
Но глубже ничего не было ― чужая семья проела его мечту.
Не было ничего, кроме маленького барашка на потёртой ленте.
Вдова заплакала.
― Золотое руно, ― бормотала она, ― муж получил за высшую доблесть!
― Оставьте, мадам, ― отвечал он, ― я знаю, что за доблесть была у вашего мужа.
Но потом этого русского подвела старая привычка.
Их перевели в Венгрию, и отчего-то он не смог сдержать себя.
Он служил в оккупационной группе войск и был на хорошем счету.
Однако через год попался на афёре со швейными иголками, которые он поставлял демобилизующимся крестьянам, которые ехали в свои деревни.
В последний момент он решился бежать и, сев на виллис, рванул к австрийской границе.
Оставив машину, русский перешёл демаркационную линию двух зон пешком, снова, как и пятнадцать лет назад, по горло в воде.
Он не открылся американцам и притворился сумасшедшим турком из Боснии.
Медали были зашиты в тряпицу и лежали в мешке вместе с портсигаром и орденом Золотого руна.
В Далмации он сел на корабль и заплатил портсигаром за дорогу через океан.
Чтобы прокормиться, он рисовал портреты пассажиров ― за прошедшие годы он набил себе руку, но всё равно, итальянцы и югославы выходили у него похожими на русских крестьян, истощённых голодом.
Через месяц он сошёл на берег в Рио-де-Жанейро и обменял последние деньги с американскими бородачами на белый костюм, в котором спал на набережной.
Он спал, а над карманом горели две советские медали, и блестел свесившийся на бок литой барашек.
Кричали чайки, а он спал и видел во сне девушку Зосю из Черноморска, которую повесили румыны в 1942 году.
― Вот так, ― заключил Карлсон. ― Он многому научил меня, этот русский. Ушёл со службы я и поселился. А у тебя, человек молодой, шанс есть ещё. Не ищи, чья сила светлее, мечту ищи свою.
Малыш ничего не отвечал, он думал, что напьётся сегодня как свинья, а там видно будет .
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=10213576615560821&id=1565740974
Journal information