Алексей Юрчак. "Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение". М: "Новое литературное обозрение", 2017
***
С некоторым недоумением смотрю на фейерверк мнений по поводу юбилейного юбилея ВЛКСМ.
Одни интеллектуалы в слезах восторга - "любовь, комсомол и весна", "задрав штаны бежать за".
Другие в пароксизмах ненависти - коммуняки, дескать, убийцы, лизоблюды, приспособленцы.
Очередное, в общем, свидетельство поляризации общества по поводу сссровского прошлого, каковая поляризация ни на одном из полюсов не желает иметь ничего общего хотя бы с попыткой осознать реальность.
***
Не был комсомол политической организацией, сколько бы идеологической хрени в нем ни было зашито.
Оттого, что введение в каждый диссер начиналось с подходящих цитат из "основоположников" и материалов очередного съезда, а любая научная и даже научпоповская книжка была насыщена соответствующими ссылками через абзац, научная работа не становилась идеологической.
Напротив, именно благодаря этой инфляции идеологических мракобесий оные мракобесия, превращаясь в белый шум, и отвалились, как засохшие струпья .
***
Вот и комсомол имел реальное практическое отношение не к политике и идеологии, а к государственному устройству.
Это был один из важных социальных институтов в СССР, который отчасти выполнял функцию гражданского общества, отчасти - кадрового лифта, и с обеими функциями справлялся очень по-разному в зависимости от места, времени и прочих обстоятельств, а главное - от совершенно конкретных людей с именами, фамилиями и отчествами.
Говорить про комсомол "ваааще" - это, вне зависимости от позиции, та же ересь, что постоянные яростные споры на тему "а у нас в магазине все было"/"а у нас в магазине ничего не было".
Разные были магазины в разных районах нашей необъятной, и ОРСы разные, и исполкомы, и профсоюзы, и райкомы, и все остальное.
***
И где-то комитет комсомола убивал свободное время вынужденных участников процесса и топил в мертвечине отчетно-выборной говорильни любое живое начинание, а где-то, быстро отстрелявшись по обязательной программе, за которую "спросят сверху", переходил к качественной организации досуга, спорта и даже производственных достижений.
Много дури, много скользких типов, много руководящего мурла, много искреннего порыва, много методик улучшения окружающей жизни, много хороших воспоминаний о нужном и правильном.
Кому как повезло.
***
Из комсомола, говорят, вылезли всякие ходорковские-кириенки-матвиенки - ну, да.
А из каких-то других советских институтов вылезло что-то другое?
Трансформация 90-х по своим граничным условиям вытащила из общества в качестве сливок, в основном, говно.
Но оттого, что из-под АН СССР выполз березовский, АН СССР не перестала быть мировым интеллектуальным центром.
***
По этому поводу очень полезную книжку "Это было навсегда, пока не кончилось" написал Алексей Юрчак.
Книжка эта, к сожалению, сделана в стиле и формате, принятом в американской и шире - западной "околосоциологии": изобилует самоповторами и пережевывает по двадцать раз каждую из небогатого набора мыслей.
Но набор этот, пусть и небогатый количественно, ярок и небанален по качеству.
***
Юрчак, кажется, - единственный, кто сказал вслух внятно и даже не без ярости, что идеологически сссровский народ вовсе не делился, как принято утверждать, на правоверных коммунистов и диссиду.
Он состоял по преимуществу из людей, которым равно чужды были и официальное, и антиофициальное и которые спокойно использовали имеющиеся правила игры для того, чтобы жить в соответствии со своими представлениями о правильном и помогать жить другим.
И речь вовсе не о приспособленчестве, заклейменном со всех сторон, а о трансформации коммунистического мифа и идеологической структуры в нормальные государственные и социальные институты, где-то пробуксовывающие, где-то - великолепно эффективные.
***
Юрчак берет несколько десятков интервью у людей 55-70 годов рождения, как раз связанных, так или иначе, с комсомолом, и очень по-разному с ним соотносившихся и в нем варившихся, и анализирует их воспоминания не только с фактической точки зрения, но и с в некотором смысле - филологической.
Его анализ касается, в конечном счете, советских средств выражения и упирается в бахтинскую идею авторитетного языка.
Идею, чрезвычайно полезную сегодня и, к сожалению, никем не исследуемую.
Для продуктивных экстраполяций в сегодняшний день Юрчак дает и подход, и отчасти методику.
Так что всячески рекомендую тем, кто способен воспринимать прошлое не только через призму собственных мифологизированных воспоминаний и оперировать им для понимания настоящего в обоих смыслах слова.
https://www.facebook.com/vsevolod.orlov.5/posts/2155274254504393
Journal information